Единственным постоянным звеном, связывавшим папу и поместные Церкви, был архиепископ, от которого, прежде получения паллиума из Рима, требовалось дать письменное заверение в том, что он придерживается католической веры; это требование ставило папу в положение лица, определяющего правоверность архиепископа. Более того, в некоторых провинциях архиепископ требовал аналогичного исповедания веры от викарных епискоиов. Этой слабой цепочке власти требовался принцип существования верховного судьи в области веры.

Разум реформаторов, в частности Григория VII, вновь обращался к таким доказательствам, как “Константинов дар”, центральные пункты которого были включены в новый свод канонического права, подтверждая императорское положение папы на Западе и признавая его церковное верховенство повсюду.

Документ не во всех отношениях соответствовал взглядам Григория VII. В нем указывалось, что император передал папе власть. Это отражало понимание импера —

Торами их собственной власти. Они считали, что находятся по отношению к папе в таком же положении, как византийский император — к константинопольскому патриарху. У Григория было другое представление по этому вопросу. Для него и его преемников первенство было даром Христа. Папская власть над королями и императорами дана одним только Богом.

Григорий VII воспользовался возможностью продемонстрировать это, когда он лишил Генриха IV права назначать и наделять властью епископов и аббатов в пределах его государства. Конфронтация началась, когда Генрих IV, монарх-понтифик, вступивший на трон несовершеннолетним, начал преодолевать эрозию власти, происшедшую за период его несовершеннолетия, и, в частности, отстаивать свое право назначать епископов в императорской части Италии. Григорий VII отказал ему в этом, что быстро привело к конфронтации между властью Церкви и государства по всем вопросам. Кульминацией этого противостояния стало отлучение Генриха IV. Последний избрал антипаиу, начал открытые военные действия, но в конечном счете смиренно покорился папе в Каноссе.

Григорий VII резко изменил ситуацию, которая, но меньшей мере, считалась традиционной. Генрих IV делал то же, что и все его предшественники. Пана покончил с идеей о том, что император — это священник-монарх. Пана настаивал на том, что между духовенством и мирянами есть древнее и безусловное различие, и он лишил императоров и королей права назначать на должности епископов и аббатов. Такие действия были объявлены не имеющими юридической силы, а виновные в их совершении отлучались от Церкви.