Картезианство — система мышления, созданная Декартом, была тотчас же воспринята как вызов аристотелизму. Немедленное воздействие картезианства лучше всего можно выявить в мышлении трех великих деятелей Мальбранша, ученика Декарта, Спинозы, на которого он оказал глубокое влияние, и Паскаля, крайне несогласного с ним. В трудах Мальбранша и Спинозы вера в Бога стала страстным убеждением, а пантеизм присущ им обоим. Немного так более впечатляет, как убеждение Спинозы в том, что все существенное существует в Боге и сам человек является формой вечного бытия, что божественное открывается человеку двумя способами через разум и через материальные вещи и что мы должны начинать не с себя, а с Бога и воссоединить человека с вечностью. По замыслу такие воззрения были благородны, но они определенно нс соответствовали христианскому пониманию совершенной личной жизни. Спиноза поставил перед собой созидательную цель, но многие люди не верили, что это так. Ученики новой системы, как, например, Фенелон, не всегда задавали себе вопрос, действительно ли картезианская концепция Бога совпадает с тем, что говорит христианская вера, и не могут ли поощряемые ими религиозные взгляды оказаться вредными для тех самых интересов, которые они старались поддерживать.

Никакого подобного смущения не было и в мыслях у Блэза Паскаля, одного из самых блестящих деятелей той эпохи, определенно полагавшего, что главным врагом внутри современной ему Церкви являются иезуиты и что свободные мыслители, опирающиеся на философию Декарта, представляют огромную угрозу извне. Он был человеком, полностью убежденным в том, что картезианское представление о человеке и вселенной было в корне ложным. Выдающиеся математические и научные способности сочетались в нем с христианской религиозной верой необычной глубины и силы. Более того, у него было глубокое чувство трагической тайны жизни.